Читать онлайн «Дети Линзы-1: Серый Ленсмен». Страница 10

Нет, ни за что на свете! Ни одна женщина не заслуживает столь страшной участи — чтобы ее жизнь превратилась в сущий ад! Подумать только: годы агонии, постоянное ожидание, способное подточить любое сердце, и как венец всего раннее вдовство! Или в лучшем случае участь сиделки, при муже, наполовину состоящем из стали, резины и фенольной пластмассы. А эта с волосами цвета меди слишком хороший человек, чтобы обречь ее на что-нибудь подобное…

Но стоп. Задний ход! На каком, собственно, основании он полагает, будто достоин такой девушки? Вполне может быть, в особенности если учесть его «прекрасное» поведение в госпитале, когда был всецело вверен ее заботам, что она и в мыслях не держит, чтобы относиться к нему как-нибудь иначе, чем так, как ведет себя строго беспристрастная медицинская сестра по отношению к капризному пациенту? Скорее всего она о нем и не думает. Он бы отдал все гадолиниевые сокровища Клоно за самую робкую надежду на то, что она согласится выйти за него замуж, разумеется, при условии…

Впрочем, а что"если она все же согласится? В кого только женщины иногда не влюбляются. Он ничем не выказал свою симпатию к ней, не сделал ни малейшего намека. Она слишком мила, слишком красива, слишком полна жизненной силы для женщины, которой предстоит связать свою жизнь с космическим клопом. Она заслуживает" счастья, а не разбитого сердца. Она заслуживает всего лучшего, а не худшего в жизни. Любви на всю катушку от целого человека, а не какого-то жалкого обрубка, любви на всю жизнь, а не в течение каких-то жалких долей секунды, которые он может предложить женщине. Пока он еще не утратил способности ясно мыслить, он, Кимболл Киннисон, не сделает ничего такого, что могло бы испортить ей жизнь. Лучше бы не встречался с медноволосой на балу. Теперь и близко не подойдет к той планете, на которой будет находиться она, а если увидит ее где-нибудь в открытом космосе, то умчится со скоростью в сотню парсеков в час.

Придя к столь горькому выводу, Киннисон выпрыгнул из подвесной койки, швырнул в пепельницу недокуренную сигарету и решительными шагами направился в центральный пост.

Корабль, на котором летел Киннисон, был красой и гордостью космического флота Галактического Патруля. Великолепно энерговооруженный, с мощными двигателями, способными обеспечить и чудовищную тягу, и любой маневр, со всем необходимым для надежной защиты и сокрушительного нападения, корабль к тому же был космической лабораторией и обсерваторией. Экипаж корабля помимо штатного состава мог изменяться, равно как и оборудование на борту корабля. Сейчас на борту находились десять линзменов — событие, не имеющее аналогов в истории освоения космоса даже для таких гигантских боевых кораблей, каким был «Неустрашимый». Научный персонал на борту «Неустрашимого» был как бы поперечным срезом Древа Познания. Кроме штатного экипажа в рейс отправились лейтенант Питер ван Баскирк с ротой валерианских сорвиголов, Ворсел с тремя дюжинами велантийских сородичей, Тригонси, бочкообразный линзмен с Ригеля IV, с дюжиной своих коллег, главый бортинженер Ляверн Торндайк со своими великолепными механиками. На борту «Неустрашимого» три шеф-пилота, лучшие из лучших пилотов Главной Базы — Гендерсон, Шермерхорн и Уотсон.

«Неустрашимый» был гигантским кораблем. Таким он и должен быть, чтобы нести на себе помимо людей и оборудования, отобранных Киннисоном, персонал и оборудование, взятое в рейс по настоянию Командира Порта адмирала Хейнеса.

— Великий Клоно! Сэр! Какая невосполнимая брешь возникнет в оснащении Главной Базы, если мы не вернемся! — пытался протестовать Киннисон.

— Вы непременно вернетесь, Киннисон! — мрачно ответил Хейнес. — Я потому и посылаю с вами всех этих людей и все это оборудование, что хочу быть твердо уверенным в вашем возвращении.

И вот теперь они неслись в межгалактическом пространстве, и Серый линзмен, используя свои возможности сверхчувственного восприятия, посылал с закрытыми глазами телепатему за тесную оболочку железных стенок на простор космического пространства. Не ведая материальных преград и ограничений, он наслаждался зрелищем, вряд ли доступным самой дерзкой фантазии человека.

Вокруг космического корабля простиралась пустота. Не было ни планет, ни солнц, ни метеоритов, ни частиц космической пыли. Все окружающее пространство абсолютно пусто, и при мысли о столь идеальной пустоте в душу закрадывался ужас. Подчеркивая пустоту, на огромных, недоступных разуму расстояниях в космическом пространстве недвижимо висели галактики, образующие нашу Вселенную.

За огромным космическим кораблем Первой галактики располагались крохотные, ярко сверкающие линзы меньших галактик, расположенные так далеко, что входящие в них солнечные системы были невидимыми, — так далеко, что даже гигантские массы сопровождающих их шарообразных звездных скоплений были неразличимо скрыты в двояковыпуклой чечевице галактики. Перед галактикой, справа и слева от нее, выше и ниже располагались другие галактики, никогда не исследованные человеком или другими существами, признающими кодекс Галактической Цивилизации.

Сколь непостижимо большой ни была скорость полета «Неустрашимого», все же галактики час за часом оставались недвижимыми. Какие расстояния! Какое величие! Какое великолепие! Какое ужасающее ледяное спокойствие!

Несмотря на то что Киннисон, посылая телепатему, знал, что увидит именно такую картину, он все же был несколько подавлен своим ничтожеством по сравнению с космическим величием открывшегося его мысленному взору зрелища. Что у него за работа! Он, крохотная мошка с едва видимой ультрамикроскопической планеты, дерзает отправиться в макрокосмическое пространство — во владения всеведущего и всемогущего Творца!

Киннисон решительно встал с кресла, стряхнув мимолетное дурное настроение. Печалиться решительно ни к чему! Такое настроение отнюдь не поможет ему приблизиться к первой контрольной станции, а у него была работа, которую нужно делать. В конце концов, разве человек не столь же велик, как космическое пространство? Как бы в противном случае он сумел добраться сюда? А он здесь! Нет, что ни говори, человек больше космического пространства. Мысленно представив себе макрокосмическое пространство, человек овладел им!

Босконцы, кто бы они ни были, также овладели макро-космическим пространством. Он, Киннисон, уверен, что босконцы действуют в межгалактическом масштабе. Даже покинув Землю, он твердо верил, что проложенный им курс приведет к оплоту пиратов в каком-нибудь звездном скоплении, принадлежащем его собственной галактике и расположенном так далеко от Земли, что база пиратов ускользнула от внимания составителей космических карт. Но оказалось, что подобным надеждам не суждено сбыться. Ни ошибка в прокладке курса, ни навигационная погрешность не виновны в том, что пиратская база не находилась поблизости от какого-нибудь, пусть даже самого далекого звездного скопления в его родной галактике. Взятый на пиратскую базу пеленг ясно и недвусмысленно указывал на туманность Лундмарка, и именно она и была пунктом назначения его полета.